По просьбе моей внучки Викульки пишу краткие воспоминания о службе в 311 отдельном батальоне МПВО Ленинградского района г. Москвы в годы Великой Отечественной Войны 1941 – 1945 гг.

9 мая 1995 год.
    Сегодня вся наша страна и все прогрессивное человечество отмечает 50-летие Победы Советского народа в Великой Отечественной войне. Прошло много лет, а в памяти свежи воспоминания тех страшных и тяжелых дней, которые выпали на долю нашего народа и моего поколения.

22 июня 1941 года был выходной воскресный день...
    Я, как всегда, встала рано и поехала на работу, у меня был рабочий день. Работала я на табачной фабрике “ЯВА”, лаборанткой, а на летний период меня как ударницу труда откомандировали работать на выставку ВСХВ (всесоюзная сельскохозяйственная выставка). Впоследствии выставка стала иметь название ВДНХ, а позже и ВВЦ. Я работала в павильоне ГЛАВТАБАК – самом красивом павильоне на выставке. Викулька, да ведь мы с тобой там были, только павильон в то время уже не работал. В павильоне я показывала посетителям, как делают папиросы: запускала машину и объясняла технологию производства. Заинтересованных посетителей было всегда много, к тому же в нашем павильоне всегда можно было приобрести самые лучшие папиросы, но у меня к ним не было соблазна, и я никогда не курила.
    22 июня... В 12 часов дня посетителей попросили выйти, и директор павильона собрал всех сотрудников у себя в кабинете на внеочередное совещание. Мы обратили внимание на то, что директор был чем-то обеспокоен, озабочен. Он попросил всех сесть, а сам встал и сообщил нам страшную весть: “Сегодня, в 4 часа ночи, без объявления войны немецкие фашисты нарушили нашу границу, бомбят города и села Белорусии, Украины, гибнут ни в чем не повинные люди, а потому, по распоряжению правительства вся выставка, а так же и наш павильон закрываются на неопределенное время.” Все мы разъехались по домам.
    Когда я приехала домой, брату Ване уже пришла повестка явиться в райвоенкомат на призывной пункт. В повестке сообщалось, что взять с собой из вещей. Мы с Асей, его женой проводили его. Ваня до сентября месяца был в резерве, иногда заезжал домой, но в сентябре его направили в действующую армию, от него я получила одно письмо, оно было патриотическим и до сих пор у меня хранится. В Феврале мы получили повестку, в которой сообщалось: “Ваш брат, Косарев Иван Арсентьевич героически погиб, защищая город Смоленск”.
    После войны мне сообщили из главного архива Вооруженных сил, что Ваня захоронен в братской могиле не далеко от М.Ярославца в деревне Иванково.
    Ежедневно в каждый дом шли повестки – сообщения о погибших отцах, мужьях, братьях... На третий день войны выступил по радио товарищ Сталин, он обратился к Советскому народу с призывом на борьбу со злейшим врагом – немецким фашизмом. Он сказал: “Враг будет разбит, Победа будет за нами!” Весь Советский народ верил словам т. Сталина и не жалея сил боролся с фашизмом.
    В первых рядах были Коммунисты и Комсомольцы, многие пошли на фронт добровольцами. Не теряя времени, на второй день войны я поехала в райком комсомола, в то время я была членом райкома. Я обратилась к секретарю райкома с просьбой разрешить мне поехать на фронт добровольцем. В то время секретарем райкома был Касовский Сергей Андреевич, когда я к нему обратилась, он ответил: “Товарищ Аня (он так меня всегда называл), на фронт все хотят, а кто должен работать в тылу, здесь не менее ответственная работа. Сегодня мы должны распределить обязанности членов бюро райкома, кто, чем должен заниматься и за что отвечать.”
    Мне было поручено через Красный крест, подготовить медицинские кадры. Я обратилась к инструктору Красного креста Наде Восакович. Она сказала, что при комитете Красного креста организуется дружины, и проводятся краткосрочные курсы по подготовке медсестер. Надя назначена командиром этих курсов, а меня рекомендовал райком заместителем. С Надей мы быстро сработались, она оказалась знающим и прекрасным товарищем, быстро ввела меня в курс дел, чем мы должны заниматься. И мы с Надей занялись подбором кадров – ездили на фабрики и заводы, учреждения и предприятия, беседовали с руководителями и просили, что бы откомандировали к нам на медицинские курсы одиноких девушек, женщин от 16 до 30 лет. Когда набрали нужное количество человек, была полностью сформирована сандружина, мы жили на казарменных условиях в одной из городских школ. Провели общее собрание, на котором были поставлены главные задачи, одной из которых являлась дисциплина, отвечающая военному времени. Занятия проводились в мединституте им. Лезгафта на Ленинградском шоссе, курсы были краткосрочными – три месяца. За это время девушки были подготовлены неплохо.
    Часть медсестер была отправлена на фронт, остальная часть вошла в батальон МПВО. В октябре 1941 года, когда немецкие полчища рвались к нашей столице – Москве, по приказу штаба МПВО г. Москвы были сформированы в каждом районе батальоны. Один из таких батальонов был создан и в Ленинградском районе и носил он название 311 отдельный батальон МПВО.
    Батальон состоял из 4 рот, две из которых были мужские: строительная и пожарная, а две – женские: санитарная и дегазационная. Командирами рот были мужчины, а командирами отделений – женщины. Когда батальон был сформирован, весь состав прошел медосмотр, приняли присягу, получили военные билеты. Батальон перешел на казарменное положение. Через пять дней меня вызвал секретарь райкома Касовский, который сказал: “Товарищ Аня, в вашем батальоне много комсомольцев, а ты член бюро райкома и мы хотели бы тебя рекомендовать на секретаря бюро, если что будет нужно, – всегда поможем”. Я немного оробела, ведь в батальоне были женщины с высшем образованием, боевые, как говорится, за словом в карман не полезут. Но я согласилась, попытка не пытка, чему быть, того не миновать.
    Через три дня состоялось комсомольское собрание батальона, на котором Касовский предложил мою кандидатуру в качестве секретаря бюро. Я была избрана единогласно.
    Так началась моя нелегкая работа. Девушки были молодые – от 16 до 25 лет, характеры были разные, к каждой надо было иметь индивидуальный подход, но ко мне они быстро привыкли, и старались поделиться и радостями и горестями. Когда приходили ко мне платить комсомольские взносы я всегда старалась их угощать сухариками, я ведь была руководящий товарищ, и хлеба по карточке получала побольше, чем они.
    Наш штаб батальона размещался на Беговой улице в здании “Бегов”, мне выделили отдельную комнату на самой верхотуре, когда я поднималась по винтовой лестнице, то встречала и мышек и крысок. А однажды пришла с бюро райкома поздно, в час ночи, иду по лестнице, смотрю, а возле моей двери сидит седая старуха в потрепанной одежде, а на ногах рваные валенки. Дело было зимой. Я спросила у старухи как ты сюда пришла и зачем, она подняла глаза, которые оказались ясными и молодыми, но очень грустными. Она ответила: “Я беженка из Смоленска, родители погибли, а я пешком добралась до Москвы, мне... 18 лет”. А вся седая...
    Я отвела девушку к дежурному штаба, и тот ее отправил на пункт распределения, куда поступали все люди случайно прибывшие в Москву.
    Штаб батальона был сформирован из мужчин. Командиром батальона являлся полковник Горюнов – довольно таки еще молодой, лет сорока, красавец – мужчина. Девушки в его внешность были безумно влюблены, но он был строгий и требовательный. Мальцев – начальник штаба, Евдокимов – пропагандист.
    Отработала месяц, немного привыкла, освоилась. Девушки секретари в ротах оказались грамотными, способными, но всегда со мной советовались.
    Редакторами стенгазеты батальона мы избрали Рожкову и Соловьеву, они очень хорошо оформляли газету. Но однажды случилось ЧП – три девушки комсомолки, бойцы из медицинской роты сбежали на фронт, причем одна была у меня членом бюро. Командир батальона вызвал меня, прочитал нотацию, но до выговора не дошло. А про себя я подумала, – если бы не была секретарем комсомола, убежала бы на фронт, в действующую армию, такое было большое желание, хотя знала, что в батальоне проводилась важная работа.
    Девушки бойцы санитарной роты встречали на вокзалах поезда – летучки с ранеными с фронта и сопровождали их до госпиталей, дежурили медсестрами и санитарками, помогали персоналу ухаживать за раненными. Дежурили в метро по оказанию помощи населению во время налетов вражеских самолетов на Москву. В то время поезда в метро не ходили, и оно являлось убежищем для населения.
    Пожарная и дегазационная рота так же выполняли свои обязанности во время налетов немецких самолетов на Москву, дежурили на крышах домов, гасили бомбы-фугаски, сброшенные с самолетов. Особо тяжелые дни были, когда немецкие полчища стояли у стен Москвы. Москва была на осадном положении три месяца – с октября по декабрь.
    Строительная рота разбирала завалы после бомбежки, раненых развозили по госпиталям, погибших – по моргам.
    На Болотной улице разбомбили жилой дом, там была расчищена площадка, и наши девушки посадили деревья. Ныне это парк Репина, почему-то его не назвали парк МПВО, а надо было.
    Была заготовка дров для госпиталей, подымали плоты из реки – Москвы, огромные бревна. Казалось разве под силу такая работа молодым девушкам, а они справлялись. Помню, однажды одной из девушек – бойцу придавило ноги, как она ужасно кричала, разве это можно забыть...
    Многие девушки – бойцы были донорами, сдавали свою кровь для раненых бесплатно. В батальоне проводилась так же и культурно-массовая воспитательная работа, спортивные соревнования. На собраниях было прочитано много интересных докладов и лекций на различные темы. Проводились коллективные походы в кино. Некоторые девушки были очень талантливые, участвовали в хоровом и драматическом кружках и часто выезжали на гастроли в госпитали и выступали перед ранеными. В такое тяжелое время это было просто необходимо для психологической поддержки бойцов.
    Была в санитарной роте девушка – Катя Кучерова: полная, румяная и всегда улыбалась. Она прекрасно играла на баяне. А работа ей досталась трудная, она была шофером, и ей приходилось возить погибших бойцов из морга в братские могилы. Когда я с ней встретилась после войны, она сказала мне: “У меня до сих пор мертвецы стоят перед глазами...”
    В драмкружке были не только талантливые девушки, но и молодые мужчины. Помню, поставили постановку спектакля: “Без вины виноватые”. Кручинину играла Галя Фролова, а Незнамова – повар Гоша. Сыграли замечательно, но Гале было неудобно играть в военной форме и девчонки ей пошили платье из простыней. Потом мне пришлось отчитываться перед старшиной, – он вел хозяйственные дела батальона и отвечал за все хозяйство батальона. Так же велась боевая и политическая подготовка. Девушки – бойцы хорошо владели оружием.
    В батальоне проводились лекции и доклады, касающиеся того военного времени. Велась активная комсомольская работа, регулярно проводились заседания бюро и комсомольские собрания. Мне посчастливилось, что в бюро были избраны очень активные и грамотные девушки: Маша Кашук, Галя Фролова, Валя Поричевская, Саша Шушаркина, Гвоздева Валя, и др. Проводились отчетно-выборные собрания, на которых я отчитывалась о проделанной работе комсомольской организации. Выступления были и положительные и критические, но оценку работе бюро всегда давали удовлетворительную. С отчетами я выступала на собраниях бюро РК ВЛКСМ, на конференции района, часто вызывали с отчетом в МГК комсомола. В ЦК ВЛКСМ за военную работу отвечал Саша Шелепин, часто вызывал к себе, интересовался, как я строю свою комсомольскую работу, нуждаюсь ли я в какой либо помощи и всегда смотрел на меня, улыбаясь, видимо, я была ему не безразлична. Но я всегда была строгая, и он называл меня серьезная, симпатичная. В последствии, то есть при правительстве Хрущева Шелепин был министром КГБ.
    Шла страшная жестокая война, но жизнь есть жизнь, и молодость берет свое. Многие девушки батальона вели переписку с фронтовиками, посылали бандероли с вышитыми кисетами и носовыми платочками. После войны многие девушки вышли замуж за тех с кем вели переписку.
    Капочка Титова, после замужества – Гончарова, работала на телефонной станции батальона телефонисткой. Когда я отсутствовала по делам, по возвращении она всегда ставила меня в известность, кто мне звонил, и кому я должна позвонить. Так мы с ней сдружились, и наша дружба продолжается до настоящего времени.
    Мои девчонки... так я их всегда называла и называю до сих пор, хотя они сейчас уже стали бабушками, а некоторых уже нет в живых. Но память военных лет и память обо мне сохранили мои девчонки до сих пор, звонят мне, интересуются здоровьем, поздравляют с праздниками и делятся о себе, кто как живет. Жизнь у всех сложилась по-разному, но все мы благодарны судьбе, за то, что остались живы, пережив все невзгоды военных лет. Когда была освобождена от фашистских полчищ наша Родина, весь Советский народ жил одной мечтой – как можно быстрее уничтожить фашизм в его логове – Германии.
    И вот этот день наступил...

9 МАЯ 1945 года... весь Советский народ и все прогрессивное человечество праздновали победу над фашизмом. Во всех освобожденных городах был проведен прекрасный салют. Красная площадь ликовала, много было людей, все кричали “Ура”! Обнимались и целовались со знакомыми и незнакомыми, поздравляли друг друга с Победой!
    Я благодарна судьбе, что моя молодость была связана с комсомолом, где я прошла большую воспитательную школу!

Посмотреть остальные фотографии...

ФОТО №1: Анна Косарева.

Викулька, эти скромные строки пусть
всегда тебе напоминают о твоей бабушке Ане.
Май – июнь 1995 год.
А. Косарева.